— Мне нужно в 69 номер. И, думаю, было бы лучше, если бы вы пошли со мной.

— Опять проблемы с твоей синеглазкой? — хмурится Антон. — Да ладно, ладно, — тут же начинает махать руками. Видимо, лицо у меня стало совсем зверским. — Девушка, — дело твое. Но, если нужно, мы, конечно, пойдем все вместе. Не вопрос. А тебе с какой целью? По морде кому-то навалять или тебя самого сдерживать?

— Пока не знаю. Позвонили, что она там с Шимовым…

— Дела, бля… — Тоха задумчиво чешет репу. — Ну, — и чего? Шимова, что ли, убивать будем? Не, ты пойми меня правильно, — ради тебя я любую морду расхерачу, хоть ректору, но, если девушка сама…

— Дольский, твою мать! — весь мой аутотренинг слетел на хер. Не верю, даже в страшном сне не могу допустить, чтобы Лера…

— Ладно, ладно, не вырывай только, пожалуйста, руль, он тебе еще пригодится, — сам не замечаю, как вцепился в него сжавшимися руками. — Но помощь тебя явно не помешает. Хорошо, что Шиманский подъехал. Он у нас самый хотя бы адекватный.

Ну, да. Если что, — и мне по морде даст и даже вырубит. Так что наделать какой-нибудь херни шансов все меньше.

— Пошли, — кивает головой Тоха, заметно помрачнев. — Не хрен такое откладывать. Лучше узнать все как можно раньше.

Это да… Но я все равно медленно, — ооочень медленно прямо вытекаю из машины. Надеясь, что меня в этом номере не ждет того, даже тень мысли о чем я отгоняю от себя всеми силами.

71. Лера

Лера.

Влетаю на шестой этаж, совсем запыхавшись и долго стою возле номера, чтобы отдышаться. Совсем не к лицу вот так влетать на деловую встречу, — раскрасневшейся и еле дышащей. Ровно пять, — минута в минуту. Плохо. На такие встречи нужно приходить заранее, минут хотя бы за пятнадцать. И нужно было прийти еще раньше, — может, Вадим Андреевич что-то бы мне подсказал…

Нужно было, конечно, взять такси, — но, учитывая полную напряженку с деньгами, я решила, что и сэкономлю и успею. Слава бы, конечно, мог бы подвести, но я даже думать боюсь, что он мог бы устроить, только услышав о том, что я собираюсь в гостинничный номер. В лучшем случае просто никуда бы меня не отпустил.

Улыбаюсь, думая о том, какой же он ревнивец. Это даже приятно, особенно когда тебя никто не обзывает и не ломает тебе карьеру и отношения с людьми. Славе просто нужно привыкнуть, — и ко мне, и к нашим отношениям, и к тому, что рядом со мной могут быть мужчины и это ничего не значит. Но пока он еще к такому не готов, и, если бы я ему рассказала, это, естественно, вылилось бы в большой скандал. А я не хочу больше с ним ссориться и мириться. Наши отношения сейчас такие замечательные, что я даже дышу осторожно, стараясь не вспугнуть и ничего не испортить.

Отдышавшись, неуверенно подымаю руку. Нужно ли стучать в дверь, учитывая обстоятельства?

Но она распахивается передо мной сама собой.

— Лерочка, ну, что же вы опаздываете, — передо мной оказывается Шимов при полном параде. Таким я его еще не видела, — шикарный, явно очень дорогой костюм, туфли натертые до такого блеска, что их, кажется, можно использовать как зеркало. — Я уже начал беспокоиться! Проходите! Быстрее! Они будут с минуты на минуту!

Ну, счастье, по крайней мере, что их еще нет! А, значит, я все-таки не опоздала, хоть на часах уже пять минут шестого. Но нужно дать себе зарок больше такого никогда не повторять!

— Прошу прощения, Вадим Андреевич! Больше такого не повториться! — со вздохом облегчения я проскальзываю в номер.

— Присаживайтесь, — кажется, Шимов на меня не злится, уже это радует. Да и разочарования в его глазах я, к счастью, не вижу.

Профессор подает мне документы, и я могу сейчас только радоваться тому, что руки у меня не дрожат. Потому что уверенность при переговорах, — первейшее дело! Ну, и, конечно, внешний вид с пунктуальностью… Но уверенность все-таки — важнее. Кто поверит юристу с дрожащими руками?

Начинаю вникать, — кажется, все не совсем уж архисложно. Вадим Андреевич молча подает мне свои экземпляры, — они исписаны пометками. Вникаю, — и просто поражаюсь. До того, как я видела все эти правки, договоры мне казались просто идеальными! Н-да… Сколько же я еще всего не знаю! Зато теперь действительно становятся видны юридические ловушки конрагентов, которые здесь были спрятаны! Нет, Шимов просто колоссальная величина! И, судя по всему, он своей работой только что не дал клиентам потерять несколько миллионов!

А вот теперь руки таки начинают дрожать. Потому что понимаю, что я и близко всего этого бы не увидела… Это ж к каким потерям могло бы привести!

— Вы так забавно шевелите губами, Лерочка, — голос профессора раздается где-то над ухом, Надо же, а я и не заметила, когда он успел подсесть совсем вплотную на кожаный диванчик… Совсем ничего не замечаю, погрузившись в эту науку в действии! Да, в теории все выглядит просто и ясно, а здесь…

72

Мне в руки ложится бокал, который я, не глядя, выпиваю.

— Спасибо, — выдыхаю, потому что как-то слишком стало жарко. Нервы, — ничего не поделаешь. Ведь только сейчас осознала реальную важность того, чем собираюсь заниматься. Это тебе не задача по математике. Это несколько правильных строчек, от которых так многое зависит!

— Это что — шампанское? — до меня доходит только после того, как бокал уже пуст. — Вадим Андреевич! Так же нельзя! Сейчас ваши партнеры приедут!

— Ну, — что ты, Лерочка, какие партнеры? — улыбаясь, он вытягивает руку и наливает снова. — Я просто хотел посмотреть, как ты будешь себя вести, думая, что у нас настоящие переговоры. Как успеешь, как будешь выглядеть и разговаривать… Считай, что это что-то вроде маленькой тренировки, — он снова вкладывает мне в руки бокал, а я, ничего уже не понимая, растерянно смотрю на профессора, расстегивающего пуговицы на рубашке.

— Жарко, правда, — бормочет он, наливая себе конька.

— Простите, Вадим Андреевич, но я не понимаю. Зачем все это?

— Ну, как же, Лерочка? Мы ведь должны убедиться в том, что нам удастся с вами сработаться! Партнерство, — дело тонкое и важное, моя дорогая. В нем много граней… — он снова усаживается рядом, начиная поглаживать меня по плечу.

О, Боже, нет! Только не это! Только не так и не сейчас, когда все вроде бы стало налаживаться! Да он же после этого меня просто затравит в универе!

— Господин Шимов, — стараюсь говорить как можно более спокойно, медленно отодвигаясь. — Раз мы все выяснили, мне, наверное, пора…

Моргнуть не успеваю, как он подхватывает меня на руки.

— Ну, какой же я тебе господин, — шепчут мокрые от конька губы, впиваясь в мою шею, пока руки обхватывают просто в стальное кольцо. — Я не так стар, моя прекрасная девочка. Просто Вадим…

— Да пустите же, — я отчаянно выкручиваюсь, но его это, кажется, только забавляет. — Пустите! — молочу по груди кулаками, но он только запрокидывает голову и хохочет.

— Сладкая, — бормочет, прижимая к себе еще крепче. — Люблю таких, которые не бросаются сразу стягивать с меня т русы…

— Вадим Андреевич! — так, нужно просто успокоиться. Может, он просто решил, что и я, как остальные студентки, только и мечтаю о том, чтобы завести с ним интрижку. Нужно просто все объяснить. Не станет же он меня, в конце концов, насиловать? — Поймите, — очень трудно говорить, когда тебя не слушают и пытаются заткнуть рот губами. Мерзкими пухлыми мокрыми губами, от которых просто бросает в брезгливую дрожь.

— Просто Вадим, — переключившись, он пытается всунуть свой язык мне в ухо.

— Профессор! — я уже начинаю орать. — Да послушайте же вы! Я не собираюсь с вами спать!

Черт с ним, — на корректность уже нет сил.

— Правда? — кажется, до него доходит. По крайней мере, меня наконец-то отпускают на пол, правда, продолжая прижимать в себе за талию.

— Правда! — выдыхаю я, чувствуя, как все меня судорожно трясет. — Простите… Мы просто не поняли друг друга. Я думала, мы просто занимаемся…