— Да иди уже, — томно вздыхает Эд. — Все равно у тебя нет шансов, — в грязной ты майке или голышом!

— Не, в грязной майке у него шансов все-таки больше, — развлекается Антон. — Так его хотя бы пожалеть можно…

И что бы я без друзей вообще делал?

Очень быстро возвращаюсь на стоянку, — благо, я всегда вожу с собой несколько запасных футболок. И вовсе не потому, что меня часто обливают кофе, а из-за тренировок, после которых футболку можно сразу же выкручивать. На ходу стягивая грязную, просто выбрасываю в первую попавшуюся корзину. Ну, не возить же мне ее с собой, в самом деле!

И, уже переодевшись, замечтавшись о красотке в голубом, снова чувствую, как на меня кто-то налетает. Благо, на этот раз без кофе и прочих липко-горячих жидкостей.

— Как ты пахнешь, — мечтатель выдыхает голос откуда-то из района груди. — Я даже не представляла, что ты такой высокий на самом деле!

— Ты кто? — я тупо пялюсь на врезавшуюся в меня брюнетку. Сегодня, что, — день врезания в меня красивых девушек? Простите, дорогие, но пальму первенства я уже отдал! Так что врезались бы вы в других!

— Я Римма, — так важно сообщает мне томная красавица, как будто бы мне это должно о чем-то говорить. — Римма Белова.

— Очень приятно, — ну, не привык я хамить девушкам, кроме редких исключений. — Римма Белова, а ты на пару случайно не торопишься?

— Я живу в комнате с Валерой, — поясняет она, и я тоже уже как-то перестаю куда-то спешить. Это же ключик! Ну, пусть пока и не к сердцу красавицы, но, по крайней мере, к месту ее обитания!

— И? — может, Валерия просила ее что-то мне передать? Кто их разберет… Девчонки, они такие, могут от тебя шарахаться, но при этом передать через подругу, что ждут тебя вечером на ужин. Самим им говорить об этом как- то некомильфо.

— Ну, и я могла бы пригласить тебя на чашку чая…

О! Я же говорил! Все у нас с Лерочкой срастется!

— Давай свой номер телефона, Римма Белова, — улыбаюсь я.

— Да, да, конечно, просто вечер и время еще уточнить нужно, — расцветает она так, как будто я подарил ей букет цветов.

Значит, моя девочка специально будет ждать, готовиться… От этой мысли я расплываюсь дурацкой блаженной улыбкой. Вы видели когда-нибудь кота, наевшегося сметаны? Так вот, он просто воплощение несчастья по сравнению со мной в этот момент!

Потирая руки и чуть не пританцовывая, я влетаю в аудиторию на всех возможных крыльях, которые только способны у меня вырасти. Свидание!!! Я победил!!!

15

Подмигиваю Валере, но она как будто меня и не замечает. Ладно, хорошо, я понял. Не хочет малышка афишировать, — о чем говорить, значит, не будем! Зато вечером… Вечером она уже не станет отводить от меня взгляда!

— И с чего бы ты такой довольный? — Андрюха как-то подозрительно на меня косится. — Что, за пять минут успел встретить какое-то свое счастье?

— Сердце боксеров склонно к измене, — весело пропел Лагин. — Как, впрочем, и сердце красавиц!

— Эй, вот это что сейчас было? — не понимаю, это он о какой-то конкретной красавице, или так, в общем?

— О том, — об этом, — насмешливо пожимает плечами Эд, выразительно указывая глазами на что-то там кропящего на листочке Андрюху.

Я пытаюсь заглянуть, но куда там! Как первоклашка, который не хочет дать списать, Карин наклоняется над своей бумажкой до самого стола, еще и прикрывая его руками. Быстро дописав, бросает записку назад, шипя, чтоб передали… новенькой?

Она разворачивает Андрюхину записку, и как-то слишком долго читает. А после пристально смотрит на моего еще одного почти лучшего друга. Или, скорее, он сейчас точно станет бывшим другом!

— Ты что ей там накарябал? — возмущаюсь я. — Надеюсь, добрые слова обо мне? Типа Славка мой лучший друг, прошу любить, любить и еще раз любить, желательно страстно?

— О, да! — расхохотавшись, закатил глаза Андрюха. — Вот только сплю и вижу, как бы о тебе поэму написать! Только пока никак не могу определиться, она должна быть героической или любовной! Так что, прости, друг, но поэмы пока не предвидится!

— Не, я серьезно! Карин?!

— В записках понравившимся девушкам, — как дебилу, принялся он мне объяснять, да еще и вид на себя такой… профессорский напустил, — пишут обычно о том, как они прекрасны, а не твои друзья! Иначе я мог бы претендовать не на свидание, а на, скажем, прогулку вместе с ней и остальными подружками по магазинам в качестве их голубого друга!

— Нет, подожди! Ты что, серьезно? На свидание ее пригласил? — я просто в шоке! И это друзья, блин, называется?

— А что такого? — пожал плечами уже почти бывший друг. — У тебя вчера был шанс. Но ты вернулся к Рите. Так что дорога открыта! И вообще, ты только посмотри, какая мы с ней шикарная пара! Оба блондины с голубыми глазами! А? Да мы так вместе смотреться будем!

— Как брат и сестра, — мрачно буркнул я. — Все будут считать, что ты, Карин, инцестник! Хотя идея с тем, что ты гей нравится мне больше! Я бы тебя сейчас прямо так бы и назвал!

— О… Какие мы нежные, — расхохотался в кулак Карин. — Девочки, мне там ответная записка не пришла?

Записку ему еще ответную!

— А ты вообще не прихерел?

— Я? — Карин натянул на физию искреннее детское изумление. — Бурин, хочешь честной борьбы, — так давай! Лагин, между прочим, тоже в теме!

— Вы оба прихерели, — прошипел Шиманский. — Хватит трепаться, вашу мать! Кое-кто сюда еще и послушать что-то приходит, между прочим!

Ну, ладно. Повоюем, друзья- сотоварищи!

— И не пыхти, — Глеб толкнул меня ногой. — Мешаешь!

16. Лера

Валерия

Это же надо было с самого утра наткнуться на этого озабоченного нахала! Нет, кажется, жизнь определенно решила испытать меня на прочность! Но я все равно не собираюсь сдаваться! Только вот… Почему-то в нос прямо таки въелся запах этого Славы… Такой… Мужской, что ли, по-хорошему?

Ну, почему я не могла налететь на кого-нибудь другого? В этом универе что, мало студентов? И самое главное, — руки почему-то до сих пор дрожат, хотя лекция давно началась! И вообще, — мне о другом нужно думать, а я совсем из-за него не могу сосредоточиться на учебе! Вот слушаю, и как будто ничего и не слышу! Или это стресс решил проявиться именно сегодня, а я ожидала его вчера?

Сама себя одергиваю, но ничего не могу с собой поделать, — глаза как-то сами по себе почему-то перепрыгивают с преподавателя на компашку, с которой сидит Бурин. А ведь он красавец, в самом деле! Грудь какая широкая… А плечи! И эта челка, падающая на лицо и закрывающая постоянно один глаз! А глаза… Это вообще отдельная история! Такие… цепкие! Вот прямо смотришь, — и будто тонешь… Ммммм… И руки… Большие сильные, уверенные руки, как раз такие, как и должны быть у настоящего мужчины! И память сама собой подбрасывает воспоминание о том, какими эти руки могут быть страстными… И нежными…

Так, Рутковская, а ну-ка соберись! Ты вообще здесь не за тем, чтобы терять голову от разных там красавцев! Да и вообще, если ты не забыла, этот красавчик пытался переспать с тобой, даже и не познакомившись! Ну, разве узнать имя, — это настоящее знакомство? Человека нужно сначала узнать, время с ним какое-то провести, поговорить, в конце концов! И, раз он так себя повел, то, значит, он ничем не лучше остальных, тех, кого интересует в женщине только то, что у нее под юбкой! И вот из-за такого ты решила профукать обучение? Все, не обращаю на него внимания! Вот просто нет его! Нет, — и все! Усилием воли заставляю себя все-таки переключиться и прислушаться к лектору. Но что же такое, — его слова звучат просто, как шум, смысла которого я вообще не воспринимаю! И еще компашка эта… Записки какие-то… О, даже романтика! Стих? И предложение встретится? С вопросом какую музыку я предпочитаю? Хм… А он, кажется, не так безнадежен, как мне показалось с самого начала? Может, просто дело в том, что мы не с того начали знакомство?